Политический обозреватель – о том, за счет чего уменьшается ядро сторонников Лукашенко.
— Еще осенью было сказано, что мы дойдем до каждого, найдем всех, кто участвовал в уличных выступлениях. И теперь машина репрессий продолжает выполнять эту установку, — комментирует «Салідарнасці» судебный процесс по «делу студентов» политический обозреватель Александр Класковский. — Цель подобных судилищ — поднять уровень страха в обществе, риск выхода на улицу, дать понять, что любое выступление против режима не останется безнаказанным.
По этой же причине дают такие огромные сроки, которые, скорее всего, доводятся исполнителям сверху. Власть понимает, что любви народной она уже не заработает, значит, нужно, чтобы просто боялись, были запуганы и не рыпались. Те, кто диктует эти сроки, думают, что все-таки эта система удержится какое-то количество времени, иначе они бы были благоразумнее и дальновиднее.
К сожалению, в обществе, отмечает обозреватель, за прошедшие месяцы, наполненные репрессиями, значительно повысился барьер чувствительности к происходящему.
— Массовые безжалостные репрессии, как это ни печально, некоторые стали воспринимать, как обыденность. Если вспомнить август прошлого года, тогда люди вышли более массово, когда узнали о пытках и издевательствах.
Но потом, когда власти включили свою «мясорубку», можно заметить, что даже смерть Романа Бондаренко не стала триггером для второй мощной волны протестов. После каждый день стали появляться известия о том, что судят и пенсионеров, и инвалидов, и подростков, и мальчика с ментальными проблемами, и больного эпилепсией. Это истории, когда жестокость и садизм системы действительно просто необъяснимы: неужели эти больные подростки такие опасные враги режима, что их нельзя отпустить? — сказал Класковский.
Очевидно, что абсурдность происходящего осознают и на самом верху. Именно поэтому Лукашенко избегает комментариев на темы громких судебных процессов.
— Он понимает, что высказывания на эти темы не повысят его рейтинг. Проще говорить о якобы «заговоре» и выступать в роли жертвы. Он же популист и прекрасно понимает, что нужно играть на каких-то струнах жалости и гуманизма.
Если он начнет еще топтаться по этим несчастным студентам, понятно, что не приобретет популярности ни среди родителей, ни среди родственников, да и другие люди подумают, надо ли так измываться над детьми.
Я думаю, что он дистанцировался сознательно, чтобы не усугублять свое положение. Он направил огонь на Тихановскую, Латушко, всех этих «беглых», как он их называет, кто призывает к санкциям, к борьбе. Их проще рисовать «врагами системы». Все-таки трудно выставлять исчадиями зла, экстремистами избитых, покалеченных, невинно убитых, — размышляет политический обозреватель.
Понимая, что подобные процессы не добавляют доверия властям, их пытаются всячески замалчивать.
— К сожалению, у нас сейчас нет социологии, как когда-то, допустим, был НИСЭПИ, и каждый квартал публиковались подробные исследования не только о рейтинге Лукашенко, но и ответы на десятки вопросов. Мы чувствовали температуру общества, настроение. Убрав социологию, власть добилась того, что было проще манипулировать людьми и вбивать какие-то свои пропагандистские шаблоны. Но сейчас и пропаганда властей малоэффективна.
Общество, начиная с августа прошлого года, сильно поляризовалось. И теперь, наблюдая произошедшее, противники режима еще больше укрепляются в своем неприятии и ожидают окна возможностей.
Что касается твердого ядра так называемых «ябатек», вряд ли кого-то из них разжалобят подобные процессы. Скорее, наоборот, они могут сказать: не надо было лезть. Это такой самообман психики — находить оправдания всем действиям властей, несмотря на всю ее жестокость и зверства. Также было и в 1937 году, многие говорили «у нас зря не сажают», «если органы взялись, значит, было за что».
Но одно бесспорно, все происходящее в целом не увеличивает число сторонников Лукашенко, а уменьшает, происходит размывание этого ядра. И это одна из главных проблем для власти, потому что поддержка и так на низком уровне и нет никаких шансов ее увеличить. Это ядро сторонников уже никак не может вырасти, потому что власти ничего не могут предложить, кроме зверства и запугивания. Никаких других инструментов не осталось.
Да, не все реагируют на происходящие суды. Но, например, заявления, наподобие того, которое сделала министр труда Костевич о том, что будет сокращаться отпуск по уходу за ребенком, что детские сады будут переводиться на коммерческую основу, подобное урезание социальных гарантий для этих самых «ябатек» чувствительнее, чем суды, — уверен политический обозреватель.