Дадут ли власти развернуться инициативе Бабарико провести конституционный референдум, пишет Павлюк Быковский на Naviny.by.
В Беларуси углубляется политический кризис, при том что правящий режим сохраняет ресурс удержания власти. Несмотря на задержание, Виктор Бабарико, ставший персональной альтернативой Александру Лукашенко на президентских выборах, намерен продолжать борьбу и может создать прецедент ведения политической кампании из следственного изолятора КГБ.
«Меня толкают на силовое разрешение ситуации», — заявил Лукашенко 19 июня. Это прозвучало на следующий день после задержания экс-банкира Бабарико.
Его самого и его сына Эдуарда власти подозревают в финансовых преступлениях. Их задержали 18 июня при попытке сдать в избиркомы часть подписей за выдвижение кандидатом. 20 июня инициативная группа по доверенности подала в Центризбирком документы на регистрацию Бабарико кандидатом в президенты.
Бабарико не имеет судимости и вряд ли успеет ее получить до 5 июля, когда Центризбирком начнет регистрацию кандидатов, а значит, факт его задержания, предъявления обвинения и даже начала судебного процесса не является основанием отказать в регистрации. Причиной отказа, скорее, могут быть признание подписей недействительными, а также ошибки в оформлении документов.
Впрочем, Лукашенко, говоря о Бабарико, заверил: «Я хочу, чтобы он попал на выборы». Поэтому затруднительно предсказать, какое будет принято решение о его регистрации.
Так или иначе, пока Бабарико в игре и может создать для Беларуси прецедент ведения избирательной кампании из-за решетки.
Теперь все акции оппонентов режима будут несанкционированными
На выборах в Беларуси реализуется силовой сценарий, и они в результате приобретут плебисцитарный характер — за или против действующего президента, без какой-либо альтернативы. Так 18 июня в интервью московскому изданию «Ведомости» прокомментировал задержание Бабарико российский политолог и политконсультант Евгений Минченко.
Однако Лукашенко считает, что ему пока удалось удержаться от силового разрешения ситуации. По версии главы государства, «нам все-таки удалось сделать некоторые шаги на опережение и сорвать масштабный план дестабилизации Беларуси (это не шутка и не запугивание), привести страну к некоему майдану. Такая была цель. Маски сорваны с определенных не только кукол, которые у нас здесь были, но и кукловодов, которые сидят за пределами Беларуси».
Минченко понимает под силовым сценарием всего лишь устранение конкуренции на выборах, Лукашенко же — некий вариант полицейской операции или даже введение военного положения, как в Польше в 1981–1983 годах. В Беларуси действительно до масштабного интернирования оппозиции дело не дошло — на фоне роста политической напряженности лишь точечно задерживают политиков и активистов.
Собственно, и выборы пока не стерилизованы до уровня плебисцита об уважении к действующему президенту. Белорусский политический режим пока остается гибридным — пусть авторитаризм, но с проведением формальных демократических процедур.
Жалобы Лукашенко, что его толкают на силовой вариант, свидетельствуют, что режим стоит на распутье между сохранением статус-кво и отказом от атрибутов демократического правления.
У гибридных режимов в кризис всегда возникает такое искушение, но в нашем случае это пока разговоры. Вполне возможно, что массовый, средний человек разлюбил президента-популиста и в сердце этого человека возникла свободная ниша, но это вовсе не значит, что Лукашенко точно стал «раненой уткой» или что президентское кресло свободно.
Даже если электоральный рейтинг Лукашенко действительно упал до уровня, не гарантирующего победу в первом туре выборов (с 2016 года в Беларуси не публикуются электоральные рейтинги), то административный ресурс пока точно на месте.
Правящий режим соблюдает условности: блогер Сергей Тихановский и Бабарико задержаны формально не по политическим основаниям, цепи солидарности с репрессированными не разгоняли, пока они формально могли укладываться в режим сбора подписей за выдвижение кандидатов в президенты.
В 19:00 19 июня завершился прием подписных листов в территориальные избирательные комиссии, и с этого момента до начала в июле периода агитации в Беларуси в отношении уличных акций вновь действует исключительно закон о массовых мероприятиях. Он лишает возможности легально проводить спонтанные мероприятия, а плановые позволяет только за немалую плату и с согласия властей.
Домашняя заготовка экс-банкира
Казалось бы, власти получили передышку на полторы-две недели, но тут Бабарико сделал шаг. Да, он сидит в следственном изоляторе КГБ, но соратники прокрутили вечером 19 июня заранее записанное видеообращение Бабарико с призывом к сторонникам инициировать республиканский референдум по возвращению к Конституции Беларуси 1994 года: с каким-никаким разделением властей и более зубастым парламентом — Верховным Советом.
Практически реализовать эту инициативу, наверное, невозможно. Даже если удастся собрать 450 тысяч подписей за референдум, то остается сознательно усложненная законодателем процедура, когда вопрос референдума нужно согласовывать с Минюстом и Генпрокуратурой, а главное — окончательное решение о назначении плебисцита все равно принимает президент. Процедура, в рамках которой можно было бы оспорить отказ президента назначать референдум, не предусмотрена.
Однако это послание Бабарико потенциально дает возможность уже сегодня мобилизовать его сторонников продолжать политическую деятельность в том формате, который они считают для себя допустимым — в залах заседаний, а не на площадях.
Представляется, что штаб Бабарико сможет без особого труда оперативно собрать требуемые Избирательным кодексом «100 человек, примерно в равной степени представляющих граждан от каждой области и города Минска» для подачи заявления о регистрации инициативной группы.
А это значит, что Бабарико будет оставаться в политической игре по двум основаниям — как потенциальный кандидат в президенты и как инициатор референдума. Даже если Центризбирком не регистрирует инициативную группу, тот же штаб может на законном основании сформировать новую группу и продолжать свою деятельность в информационном поле и рекрутировать волонтеров.
Вряд ли инициатива конституционного референдума является целью долгосрочной стратегии Бабарико, так как эту карту держали в рукаве еще до его задержания и сейчас предъявили под видом козырного туза, тогда как более эффективно было двигать эту идею, когда Бабарико еще находился на свободе. Если референдум — не цель, то это финт, отвлекающий маневр, который заставляет власти продолжать считаться с экс-банкиром.
Послание о референдуме романтизирует образ Бабарико, вселяет уверенность в его сторонников: не может быть, чтобы он не предусмотрел всё, у него, наверное, есть план победы.
Для властей же это послание — еще один кризис. Конституционный референдум 1996 года подзабыт, но теперь все старые оппоненты Лукашенко вспомнят, что называли его «конституционным переворотом». И что Запад долгие годы признавал распущенный Верховный Совет XIII созыва легитимным законодательным органом, отказывая в этом первому созыву Палаты представителей. Та была сформирована президентом из лояльной ему части Верховного Совета.
Есть проблемы и с признанием последующих созывов Палаты представителей: хотя они избирались уже с участием граждан, но эти выборы не соответствовали демократическим стандартам.
Удастся ли поддерживать политический подъем?
Вряд ли эта интрига Бабарико даст зримые результаты. Более важно то, что попытка устранения Бабарико из политической борьбы автоматически превращает его в политического узника (Лукашенко говорил, что не хочет такого результата), ухудшает позиции Минска на переговорах не только с Западом, но на этот раз и с Россией.
Даже если Бабарико не был фигурой в игре Кремля, в результате дела «Белгазпромбанка» под ударом оказалась собственность российского «Газпрома» в Беларуси, что дает Кремлю право требовать объяснений и компенсаций.
Послание Бабарико можно трактовать как намерение переключить политическую повестку с президентских выборов на приучение общества к гражданскому мирному сопротивлению авторитаризму при соблюдении конвенциальных способов борьбы.
Показательно, что сторонники Бабарико массово дистанцируются от традиционной оппозиции, а некоторые прямо признаются: мол, штаб рекомендовал не участвовать в уличных акциях, чтобы не нарываться на провокации.
В инициированных 18 и 19 июня лидерами традиционной оппозиции цепях солидарности в Минске и регионах были те сторонники Бабарико, которым требовалось выплеснуть эмоции, но смешения этих политических сил не произошло.
Послание Бабарико — это пока только послание. Поддержание политического подъема, который возник в обществе при одном лишь известии, что на выборы идут такие заметные фигуры, как Валерий Цепкало и Виктор Бабарико, требует ежедневных усилий, информационных поводов, структур на местах, ресурса и стратегии действий.
Посмотрим, что из этого есть в наличии и как будут разворачиваться события. Подчеркнем лишь: это не первый кризис, который пережил режим Лукашенко.