«Они просто просчитались. Они думали, что (утрируя скажу) дадут мне ключи от склада, и я побегу в Россию, тоже буду богатым, пушистым, белым, красивым… Не надо. Я буду работать в своей стране, чего бы мне это ни стоило», — заявлял Александр Лукашенко в январе 2020-го. «Они» — это Россия. И к сентябрю уже вовсе не кажется, что она просчиталась.
Коронавирус и беспрецедентно тяжелая для действующего президента электоральная кампания, замедление экономики, растущая дыра в бюджете, падение рубля, массовые задержания, преследования и давление на всех сколько-нибудь нелояльных действующей власти. Вопросы права и заветной макроэкономической стабильности выкинуты на обочину. Ком проблем растет, и вчерашние «они» — сегодня уже «мы».
В Барановичах 1 сентября Лукашенко уже горой за тесное сотрудничество с Россией. Будто и не было ни нефтяного противостояния, ни отжатого банка, ни задержанных «вагнеровцев» с грязными намерениями. «В послании до выборов я сказал: вы нас сегодня называете партнерами. Не братьями стали, а партнерами. А зря! Это услышали и в Кремле, и везде. Мы сегодня братья. Но зачем ожидать, чтобы нас кто-то жиманул на Западе, чтобы мы снова стали братьями? Это урок. Мы сделаем соответствующие выводы. Мы с президентом уже сделали эти выводы. И чтобы там ни говорили у вас, что бы ни вякали на площадях у нас, мы сохраним наше общее Отечество, — сказал Лукашенко. — Наше общее Отечество, где живут два народа от одного корня. Это Отечество от Бреста до Владивостока».
Поддержать партию первых лиц взялось несколько дуэтов. Хор глав МИД продемонстрировал полное единодушие в оценке революций: этого допустить нельзя, а якобы бегавшие по белорусским лесам 200 российских боевиков очень удачно оказались украинскими экстремистами в том же количестве.
В унисон с внешнеполитическими ведомствами выступили премьеры двух стран. Роман Головченко так приветствовал в Минске российского коллегу: «Ваш визит является самым убедительным доказательством подлинных братских отношений между нашими странами в это непростое время, когда Беларусь подверглась массированному давлению извне тех сил, которые пытались, да и до сих пор пытаются опрокинуть государство, разыграть привычный сценарий так называемой цветной революции, хорошо нам знакомой по нашим соседям, а также вбить клин между двумя ближайшими союзниками, которыми являются Беларусь и Россия». «Но нам не привыкать к противостоянию внешним вызовам, особенно чувствуя поддержку нашего союзника — Российской Федерации, которая является нашим основным торговым партнером с долей 48%», — радуется Головченко.
Еще недавно такая доля считалась бы проблемой — Лукашенко настойчиво требовал диверсификации рынков с выходом на формулу по трети общего объема экспорта в Россию, Евросоюз и страны дальней дуги. Но сегодня братская риторика, кажется, взяла верх над прагматикой.
По итогам переговоров никакой информации о сути переговоров премьеров фактически не появилось. Мы разве что узнали, что Минск и Москва «прорабатывают вопрос перенаправления поставок нефтепродуктов из портов Литвы в РФ» и Россия рассчитывает на погашение перевалившего за 300 млн долларов долга за газ. Минску пообещали рефинансировать 600 млн долларов его долга России, и две новости прозвучали в виде отрицания: Россия не обсуждает вопрос размещения военной базы в Беларуси, а Мишустин не обсуждал с Лукашенко вопрос единой валюты. Откровенно негусто и максимально неконкретно.
Но очевидно, что настроения Минска поменялись. Еще меньше месяца назад Лукашенко обсуждал с Зеленским возможность передачи Киеву «вагнеровцев», подозреваемых ни много ни мало в террористической деятельности на территории Украины, а на днях Лукашенко обвинил Польшу, Чехию, Литву и Украину в управлении протестами в Беларуси. Глава МИД Украины Дмитрий Кулеба уже предупредил о готовности Киева к жестким мерам в отношении Беларуси в случае недружественных действий со стороны Минска, в том числе к более радикальным шагам, чем отзыв украинского посла в Минске для консультаций.
Много претензий у Минска оказалось и к Литве. Лукашенко пообещал ей показать, «что такое санкции», поручив правительству внести предложение о переориентации всех торговых потоков из портов Литвы на другие. «30% литовского бюджета формируют наши грузопотоки через Литву. Что еще надо? Зажрались. Поэтому поставим на место», — возмутился Лукашенко. Белорусские грузы действительно традиционно формируют около 30% грузооборота Клайпедского порта (вклад Беларуси в бюджет соседей куда скромнее), но сотрудничество это отстраивалось годами и всегда было взаимовыгодным: Беларусь, в частности наш ключевой экспортер, «Беларуськалий», активно вкладывал в инфраструктуру оптимального для перевалки удобрений порта. За прошедшие после тяжелейшего калийного развода с Россией семь лет Беларусь отстроила собственный сбыт. Терять эти наработки — роскошь, которую можно себе позволить только если то, что могло быть так ценно при продаже в розницу уже продано оптом.
Вопрос один — конфигурация того самого общего отечества, и чего это будет стоить Беларуси, оставшейся в этой игре без козырей. Масштабы экономического отчаяния и политической беспомощности Минска мы сможем оценить уже по итогам ближайшей встречи Лукашенко с Путиным. Она анонсирована на сентябрь.
Чем пожертвовал Минск и насколько легитимен Александр Лукашенко как президент Беларуси, чтобы приносить такие жертвы, мы узнаем совсем скоро.
Ольга Лойко, TUT.BY