Президентские выборы в Беларуси пройдут 9 августа. Назначение их на эту дату автоматически проредило список тех, кто мог бы стать потенциальным кандидатом.
Подать документы на регистрацию инициативной группы надо до 15 мая, собрать 100 тысяч подписей — до 20 июня. Уложиться в такие короткие сроки мало кому удастся.
TUT.BY поговорил с экспертами о том, насколько эти выборы будут отличаться от предыдущих из-за того, что проходят в период пандемии, и можно ли от них ожидать сюрпризов.
«Стоит наконец перестать пенять на оппозицию. Все дело в правилах игры»
Американский, немецкий и российский политический консультант, политтехнолог, советник избирательных кампаний Барака Обамы, Берни Сандерса, Ангелы Меркель, Ксении Собчак Виталий Шкляров отмечает, что нынешняя избирательная кампания в Беларуси ознаменована пятью факторами.
Первый — до 15 мая у многих потенциальных кандидатов не будет возможности собрать инициативную группу. Второй — сбор подписей. Шкляров считает, что собрать честно 100 тысяч живых подписей за месяц в условиях коронавируса несистемному политику абсолютно невозможно. Как определил ЦИК, 100 тысяч подписей надо собрать с 21 мая по 19 июня включительно.
— Тут я могу привести простые расчеты. Необходимо собрать 100 тысяч подписей плюс 10%, которые, как правило, признают браком, то есть всего 110 тысяч. На финальную проверку юристами и сшивание, скажем, нужно 5 дней. Тогда получается: за 25 дней 110 тысяч = 4400 подписи в день. Чтобы 4400 живых подписей в день собрать в большом городе, как Минск, не говоря про провинцию, нужно постоянно и ежедневно работающих порядка 1100 человек, при весьма оптимистичном КПД.
И это только в нормальное, «мирное» время. Во время эпидемии и при пониженном количестве контактов и людей на улицах, с учетом боящихся открывать двери чужим из-за страха заражения, можно число сборщиков умножать сразу на коэффициент 1,5.
Далее. Отток/текучка кадров при такой команде — 10−15%. Скажем тогда, что 1200 полевиков в штабе утром должны приходить на работу ежедневно весь месяц, без исключения! Не беру даже в расчет команду для управления этим батальоном, это несложно. Не беру во внимание также и бюджет сбора подписей, где в среднем примерно 1 доллар за каждую подпись, плюс зарплаты штабных сотрудников, обойдется, скажем, в 130−150 тысяч долларов, которые нужно собрать еще до начала самой кампании по сбору подписей.
Тогда вопрос: кто в Беларуси сегодня (да даже в оппозиционной, 15-миллионной Москве, например) сможет поставить на ноги такую логистику и нанять 1500 людей на работу прямо сейчас, скажем, ровно через неделю? Есть такие?
Вот почему жив режим. Вот почему фальсификации. Вот почему всегда подделки подписей при сборе. Вот почему стоит наконец перестать пенять на якобы слабую оппозицию. Она здесь ни при чем. Все дело в правилах игры, — считает Виталий Шкляров.
Третий фактор — назначение выборов на август, месяц, когда во всех странах политические каникулы. Политтехнолог отмечает: все демократические страны стараются назначить выборы на месяц, когда максимальное количество людей может в них поучаствовать. Например в ноябре, когда нет отпусков и все на месте. Авторитарные режимы сдвигают эти мероприятия, как правило, на «сухие» периоды, когда все в отпусках.
— Даже в период эпидемии, когда нет возможности путешествовать, люди постараются на лето уехать из душных квартир за город, на дачи. То есть власть искусственно «сушит» явку, это дает возможность манипулировать. При низкой явке даже тот административный ресурс — константа, то есть бюджетники, которые за вас голосуют, дает вам 60−70% голосов. Если явка выше, то, следовательно, этот условный 1 миллион человек константы «разжижается» и дает вам лишь 15% победы. Явка сушится ровно для этого, — говорит Виталий Шкляров.
Александр Лукашенко, по мнению политтехнолога, не откладывает выборы из-за эпидемии, потому что именно сейчас виден размах кризиса, а предсказать, что будет через полгода-год невозможно.
— Возможно, это будет совсем другая Беларусь, совсем другая экономика, совсем другая Россия. Поэтому для Лукашенко сейчас имеет смысл сделать это быстро, не откладывая в долгий ящик. Задача нормальных выборов: поговорить как можно с большим количеством людей, услышать их мнение, получить их голоса, выбрать лучший вариант. В авторитарных режимах обратная задача: сохранить власть с меньшей стоимостью и политической, и экономической. С этой точки зрения Лукашенко все делает правильно, у него такая цель, — говорит Шкляров.
Политтехнолог считает, что никаких сюрпризов в ходе избирательной кампании ждать не стоит. А никакие неожиданные кандидаты появиться в Беларуси вообще не могут, поскольку цель государства — не допустить никого лишнего до выборов.
— Это ожидание было бы сродни тому, что мы приедем в Сахару (а политический ландшафт в Беларуси — это политическая пустыня) и будем ожидать, что там будут расти красивые разноцветные цветы. Такого быть не может: там нет воды и семян. Так и здесь: где нет политической доступности, где нет оппозиции, где нет возможности баллотироваться, такие ожидания довольно наивны.
Цель государства — не допустить вас до выборов. При таких вводных даже некорректно пенять на оппозицию, потому что у них несравнимые шансы. Поэтому кто бы ни пришел с целью стать кандидатом, даже человек с большими деньгами и незапятнанной репутацией, у него не получится, потому что процесс выстроен именно с целью не дать ему это сделать, — говорит политтехнолог.
Тем не менее даже в политической белорусской пустыне необходимо пробовать участвовать в выборах, поскольку «в политике очень важно постоянно пробовать», считает Виталий Шкляров.
— Во-первых, надо давать возможность всем спойлерам показывать свою сущность, показывать, насколько они продажны и неуклюжи. Во-вторых, как Тихановский, разговаривать с людьми и обучать их. Это такой своеобразный ликбез: чем больше раз это делать, тем больше людей будут понимать важность выборов и будут видеть, что в стране есть другие люди, кроме «а кто, если не он?».
Здесь важен даже не результат, важно действие. Ожидать от оппозиции или от кого-то, что он, человек, не умеющий ходить, пробежит кросс, довольно глупо: система не дает вам научиться бегать. Разочаровываться из-за этого, не участвовать в политике и призывать к бойкоту — еще глупее, с моей точки зрения, — говорит политтехнолог.
«Выборы, даже несвободные, — это в любом случае дискуссия о путях развития страны»
Обозреватель «Радыё Свабода» Юрий Дракохруст замечает: пандемия сильно усложнит сбор подписей за кандидатов. Многие люди не будут пускать сборщиков в квартиры, не очень будут склонны подписывать на улице.
— Думаю, что если только власть не будет регистрировать фактически всех желающих, как это было в 2010 году, реально 100 тысяч не соберет никто. Или же будут зарегистрированы те кандидаты, в участии которых власть будет заинтересована. Или же кто-то вбухает в кампанию какие-то совершенно чудовищные деньги.
Позорная «аннигиляция» праймериз сильно понизила и так невысокие шансы традиционной оппозиции. Шансы не на победу (о ней речь вообще не идет), а на приобретение минимальной поддержки и на возможность собрать 100 тысяч подписей. Эти выборы будут кампаниями «вольных стрелков», — считает Дракохруст.
Наиболее вероятными участниками выборов обозревателю представляются экс-глава ПВТ Валерий Цепкало, экс-депутат Анна Канопацкая, блогер Сергей Тихановский и глава Белгазпромбанка Виктор Бабарико.
— Тихановский — очень интересный феномен, такой ютуб-Лукашенко образца 1994 года, белорусский аналог украинца Анатолия Шария, отчасти — русского Навального, с сильным народным посылом. В соответствии с лозунгом кампании Лукашенко-94 — я не с правыми и не с левыми, я с народом. И против ворья и самодуров во власти.
Бабарико в последнее время чуть ли не каждую неделю дает программные интервью с острой критикой официальной политики и реверансами в сторону России. Он в этих интервью уже повторяется. А тогда зачем они?
В любом случае он делает заявку на то, чтобы стать политической фигурой — на выборах или помимо выборов. Выборы — просто удобный трамплин для этого, — считает Юрий Дракохруст.
За всеми перечисленными кандидатами, «вольными стрелками» будет маячить тень России, даже если они не будут иметь никаких контактов с Кремлем. Просто к этому будет принуждать диспозиция кампании.
— Лукашенко займет место борца за особый путь, борца с российским империализмом. Оппонентам (после провала прозападной оппозиции) останется позиционировать себя как тех, кто готов достигать взаимопонимания с Россией: Россия — как выбравшая правильный путь борьбы с пандемией, в отличие от неправильного лукашенковского, Россия как источник помощи, — считает обозреватель.
Дракохруст перечисляет последние активности потенциальных кандидатов: Канопацкая поддержала «Первый канал», когда его журналиста лишили аккредитации в Беларуси, Бабарико говорит, что «31-ю „дорожную карту“ подпишет жизнь».
— Посмотрим на ходы в этом направлении Тихановского и Цепкало. В чем-то кампания будет похожа на кампанию 2010 года, когда все основные оппозиционные кандидаты — Некляев, Санников, Романчук — демонстрировали большую готовность учитывать интересы России. Кампания обещает быть интересной, по крайней мере в концептуальном смысле.
Соберут ли кандидаты подписи — это большой вопрос, станет ли кто-нибудь из них президентом — тут вопроса, по крайней мере для меня, нет. Но выборы, даже несвободные — это в любом случае дискуссия о путях развития страны. И в этом смысле, в смысле формирования новой конфигурации политического поля страны, они будут интересными, — говорит Юрий Дракохруст.
«Это будет одна из первых кампаний, когда традиционная оппозиция будет в медийной тени»
Политический обозреватель Артем Шрайбман отмечает: уже очевидно, что выборы проходят на фоне низовой политизации и активизации протестной активности, о чем говорит движение вокруг блогера Тихановского и непрекращающийся протест в Бресте.
И вряд ли это движение спадет вместе с выборами. Скорее наоборот: выборы — время политизации таких движений и ускорения процессов, которые вызревали до них.
— Но многое будет зависеть от списка кандидатов или хотя бы тех, кто подастся на регистрации инициативных групп, будут ли там яркие фигуры, о которых говорится в последние дни, как далеко им дадут пройти, зарегистрируют ли их и удастся ли кому-то собрать подписи или все понадеются на ксерокс. От этих факторов будет многое зависеть, мы сегодня этого всего не знаем и предсказать не можем.
Это будет одна из первых кампаний, когда традиционная оппозиция будет в медийной тени. Из традиционных структур только «Говори правду» может понадеяться на какой-то общественный интерес к себе. А так мы видим, что на альтернативном власти поле присутствуют новые игроки, — говорит Шрайбман.
От самих выборов сложно ждать чего-то принципиального. Если Лукашенко идет на выборы, то он идет не проигрывать и вся вертикаль будет работать на этот результат, считает эксперт. При этом выбранное время для выборов говорит о стратегии демобилизации: если бы власть хотела большей явки, выборы прошли бы в конце августа.
— А это значит, что, скорее, активных кандидатов, которые способны мобилизовать свой электорат, будут отсекать на моменте регистрации, допустят более блеклые фигуры, — считает эксперт.
При этом пандемия тоже работает не в плюс: пикетов, встреч с избирателями будет меньше. Но тут как оппозиция сослалась на пандемию, чтобы не идти на выборы и не обнажать свои слабые стороны, так и власть воспользуется этим обстоятельством, чтобы не допускать наблюдателей и увеличить возможности комиссий для манипуляций с бюллетенями.
— Если будет введен открепительный принцип, когда можно голосовать хоть на даче, хоть у родителей дома, то по дороге с бюллетенями можно сделать все, что угодно. К тому же непонятно, как будет работать международное наблюдение: если пандемия не спадет, у нас не будет такого же числа наблюдателей, на которое ориентируются власти и все западные столицы.
Есть высокий риск, что эти выборы международно будут довольно блеклыми. Если власть воздержится от брутальных массовых репрессий, от новых политзаключенных, международное сообщество на них обратит внимание меньше, чем в случае, если бы не было пандемии, — считает Артем Шрайбман.