В нашей стране так заведено: упаси Бог заявлять во всеуслышание о негативных тенденциях в той или иной организации или сфере деятельности, где работаешь. Не нужно выносить сор из избы, особенно если ты занимаешь, хоть и смиренную, но, все же, должность в структуре госуправления. К чему приводит ситуация с поголовным соглашательством? Однозначно – к семинарам-совещаниям, в том числе и республиканским. Хотя всем известно, что ветер шумит только по верхушкам и в ветвях деревьев. А в глубине леса – всегда тихо и спокойно.
Во всем мире сельское хозяйство – агропредприятия – не школы-центры олимпийского резерва и не профессиональный, в принципе, спорт, когда за достижения мирового уровня лучшие получают олимпийские медали. Агропромышленные комплекс любой страны – это массовое любительское спортивное движение. Результирующими же соревнованиями для его участников становятся те, как это было в СССР, где вручаются значки ГТО одной из 5 ступеней (в зависимости от возрастной категории).
По этой причине в странах с развитым сельским хозяйством оно является бизнесом, при котором разброс в производственно-технологических показателях отличается на 2-3%. В противном случае, т.е. если у сельхозпредприятия параметры ниже, чем у лидеров на бОльший процент, – оно финансовый банкрот. Таков закон рынка. Только в этом случае реально востребованы (и хорошо оплачиваются) результаты работы ученых в селекционно-племенной сфере, физиологии кормления и гигиене животных, экологии животноводства.
А что же у нас, в Синеокой?
Совещания-семинарчики, декреты-указивки. Как в той песне: «Конфетки-бараночки, словно лебеди саночки, эй, вы, кони залётные, слышна песнь с облучка…» (Облучок – это толстая деревянная скрепа, идущая по краям телеги, повозки или огибающая верхнюю часть саней; на облучке обычно сидит ямщик – Прим. Авт.).
Республиканский семинар-совещание, где рассматривались вопросы развития села и повышения эффективности аграрной отрасли, прошел 3 апреля 2018 года и длился 5 часов. Если рассматривать выход интеллектуального продукта, то, по стандартам научно-издательской деятельности, участники за это время произнесли речей (донесли информации) в объеме 600 тысяч знаков, или полторы стандартные монографии – 400 страниц формата А5. В то же время в СМИ изложена информация объемом менее одного процента от «родившейся» на совещании.
Поэтому приходится анализировать изреченное – ориентироваться исключительно на те фразы, которые журналисты, присутствовавшие на совещании, порой, вероятно, неосознанно вырывали из контекста и пытались оперативно донести до своих слушателей-читателей.
Ну что ж, не обессудьте.
Тяжеловесы сельского хозяйства (в основном руководители еще оставшихся колхозов), сказали о важности и своевременности такого совещания: «этот семинар – очень вовремя и к месту».
Неужели они, умудренные опытом люди, услышали что-то такое новое, как сейчас модно говорить – инновационное и прорывное, без которого жить и работать не могут? Вероятно, дело – в другом. Ведь Александр Лукашенко поручил Министерству сельского хозяйства и продовольствия Беларуси, руководителям областей детально разобраться в причинах сложившейся ситуации.
Бог мой, зачем содержать чиновников, чтобы в очередной раз (какой уже по счету?!) давать поручения «детально разобраться в причинах сложившейся ситуации». За окном – XXI век, а у нас так и не разобрались.
Между тем, поголовное акционирование сельхозпредприятий – это, вероятно, умышленная диверсия против государственных интересов, совершенная чиновниками-экономистами-юристами. Результатом абсурдного, если не сказать больше – вредительского решения, стало появления армии временщиков, лично не заинтересованных в развитии предприятия, в котором волею судьбы приходится числиться.
Это – как жить в арендном жилье. Платишь арендатору и не ремонтируешь, не вкладываешь свои кровные в квартиру или дом. Так и хозяйства переданы чиновниками района (владеющего контрольным пакетом акций) в аренду руководителям и работникам сельхозпредприятий. Если раньше члены колхозов работали на себя, руководитель отчитывался на общем собрании, специалисты проводили «мозговой штурм», решая конкретные задачи, толокой заготавливали сено, пропалывали свеклу, заготавливали древесину на строительство животноводческих зданий, то сейчас – на кого работают акционерные общества? На кого угодно, может, на членов наблюдательных советов всяких ЗАО, ОАО, ООО, но только не на себя. Значит, отбывают повинность.
Все логично, почему при таком раскладе вопрос о тревожной и тревожащей его ситуации в сельхозпредприятиях глава белорусского государства адресовал не руководителям и специалистам конкретных хозяйств, а начальникам, рулящим районами и областями.
И что дальше? Они, наверное, в одночасье порешают все проблемы этих предприятий и отчитаются на следующем семинаре-совещании. Если, конечно, не пойдут на повышение. Или если их не «присядут».
Кто действительно работал, работает и будет работать в сельском хозяйстве, так это механизаторы, полеводы, операторы по уходу за животными, операторы машинного доения. Но, вот беда – на эти должности, на которых люди действительно вкалывают от зари до ночи, в большинстве хозяйств уже и не сыскать работников.
Жаль…
А мы, тем временем, уже почти полностью завершили процесс акционирования, осталось – чуть более трех десятков экс-колхозов (СПК). При этом именно руководители-тяжеловесы из этих хозяйств на отчетном семинаре-совещании и рассказывали об успехах в своих хозяйствах. А чиновники районного звена, обладая контрольными пакетами акций всех акционерных обществ, почему-то скромно помалкивали о своих достижениях-деяниях. Точнее, о финансовой отдаче от госимущества, которое им в одночасье «привалило».
Руководитель колхоза, как и глава государства, отвечает только перед народом, его избравшим, и перед законом. Председатель колхоза может лишь прислушаться к увещеваниям-советам чиновников районного и областного звена, как и Президент страны – к международным структурам, представителям других государств, богатым людям (олигархам).
К чему приводит вседозволенность чиновников в нормотворчестве – хорошо известно. Взять, к примеру, племенное дело в животноводстве. У нас в Беларуси на поверку оказывается: выведение новых пород животных осуществляется вовсе не благодаря! А… вопреки действующему четверть века законодательству в племенном деле!
Так, почти десять лет назад, министр сельского хозяйства и продовольствия, доктор экономических наук, представил в выгодном свете перед высшим руководством страны и, тем самым, инициировал процесс передачи племенных хозяйств из республиканской собственности в коммунальную. В соответствии с распоряжением Президента, эта работа была выполнена. В результате племенные хозяйства прекратили свое существование, а национальное достояние – племенные животные – ушли в небытие. Кто ответил за этот необдуманный шаг? Никто! Чем занимается бывший министр? Нынче руководит хоккеем, готовит спортсменов к чемпионату мира. Может быть, хоккею повезет больше, чем племенному животноводству?
Согласно Закону Республики Беларусь «О племенном деле в животноводстве», одним из доказательств надлежащего ведения племенной работы в конкретном племхозяйстве (на ферме, заводе, в центре) является наличие племенных книг по конкретным племенным животным. Однако… Удивительно, но племенных книг в белорусском животноводстве нет. И никогда не было. Следовательно, возникает вопрос: а как и, главное, кем в течение более чем 1/4 века исполняется закон, который в 2013 году принят в новой редакции?
Племенная работа – это деятельность, связанная с отбором и подбором лучших особей, ведением племенного учета в течение 5-10 поколений. Ученые – зоотехники-селекционеры – заявили на вышеупомянутом семинаре-совещании о выведение популяции голштинского скота в Беларуси. Но ведь выведение этих животных происходило не путем тщательного подбора и отбора, а исключительно – осеменением белорусского черно-пестрого скота спермой импортных быков голштинской породы. По сути, творческая селекционная деятельность заменена простым воспроизводством (тиражированием). Но ученые всё не унимаются: «Сегодня в стране примерно 700-750 тысяч голов голштинской породы. Средние надои могут составить 14-16 тысяч литров на одну корову в год – с перспективой до 20 тысяч литров. Для нас эта цифра кажется пока не реальной, хотя для Европы и США – уже давно норма».
Господа-ученые! Ценность ваша – не в том, что утверждаете – «удой от коровы может составить 14-20 тысяч литров», а в том, что не врете. С 2005 года, с применением ДНК-технологий, разрабатывались передовые методы и в целом проделана грандиозная работа в скотоводстве, и голштинская популяция составляет более половины белорусского дойного стада.Все прекрасно? Но результат-то где?! Ведь средний удой по республике лишь приблизился к 5 тоннам молока от коровы за год. Получается, как в анекдоте про гусара, которому стало безумно везти в карточной игре, когда ему сообщили, что в кругу играющих джентльменам верят на слово.
Среди почти 1,5 миллиона коров, составляющих белорусское дойное стадо, можно «обнаружить» животных с любой продуктивностью (от 1 до 20 тонн). Но, во-первых, к выведению этих животных никакого отношения наши ученые не имеют. А, во-вторых, для того, чтобы утвердить новую породу, как селекционное достижение, численность популяции с конкретным удоем, например, не ниже 15 т на корову, должна измеряться не единицами, а тысячами голов! Племенной скот – не подготовка олимпийцев, это – рутинная селекционная работ в течение десятков лет, каждый шаг которой документируется и регистрируется – по выведению, на первых порах, нескольких десятков и сотен животных, по уровню продуктивности соответствующему стандарту породы.
В Беларуси, и об этом все предпочитают умалчивать, – нет закона о селекционных достижениях в племенном животноводстве, как в других странах ЕАЭС. К слову, против принятия этого закона выступают все кому не лень: и чиновники Минсельхозпрода, и ученые из Национальной академии наук, и законодатели. А что остается ученым-зоотехникам, кроме как заявлять во всеуслышание о прорывных результатах не только на семинарах-совещаниях? Кто проверит достижения ученых? Никто. Работы по освоению бюджетных денег (ой, извините, по выполнению ежегодных программ по племенному делу в животноводстве) – исправно завершаются актами на перевод денежных средств «участникам» процесса.
Да, о заявленном пятитонном удое от каждой коровы в 2017 году. Так преодолен или не преодолен этот рубеж? Никто толком не понял (учитывая хитрости со статистическими данными, о которых ранее писал www.agrolive.by, см. материал: РЕПЛИКА. Так надоено или нет в 2017-м белорусскими сельхозпредприятиями от коровы 5000 кг молока?). А то получается, как со средней зарплатой в 500 долларов США. Посчитали, отчитались, прослезились?..
О провале в том же свиноводстве и других подотраслях отдельных, если не сказать больше – большинства, сельхозорганизаций налогоплательщики почему-то узнали лишь на семинаре-совещании из уст главы государства. А где все это время была «Сельская газета»?! Та, которая еще лет пять назад публиковала достаточно подробные отчеты о работе животноводства в разрезе конкретных хозяйств, а сейчас – лишь сообщает об очередных победах по удоям и привесам?! Неужели журналисты не понимают, что козий годовой удой от коровы не за один день «делается». Негативные тенденции в каждом хозяйстве зарождается и развивается месяцами и годами.
Упомяну и государственное учреждение «Центр информационных систем в животноводстве», оно – в структуре Минсельхозпрода. Более 5 лет проедает бюджетные деньги. Для обоснования своего существования чиновники умудрились пролоббировать принятие в 2015 году Закона Республики Беларусь «Об идентификации, регистрации, прослеживаемости сельскохозяйственных животных (стад), идентификации и прослеживаемости продуктов животного происхождения». Якобы для борьбы с враждебным Россельхознадзором.
Каков итог? Коров посчитали, как в мультфильме про козленка, который умел считать до десяти. А Россия – как лютовала, так и лютует. Любопытно, что, не имея никакого законодательства в сфере идентификации скота, РФ «склоняет» Беларусь к своей системе «Меркурий», а не наоборот. Может, дело не в нормативно-правовом регулировании бизнес-процесса, а в желании отдельных госслужащих (или их родных, близких, приближенных), на законных основаниях «присосаться» к республиканскому бюджету?! И куда смотрели и смотрят Генеральная прокуратура и Комитет государственного контроля? А они – выполняют поручение по проверке сельхозпредприятий. И на этом все?
Не грех напомнить читателю: во времена БССР во все республики бывшего Советского Союза белорусские хозяйства продавали десятки тысяч голов племенного скота.
Так, в середине 80-х годов прошлого века, я сам работал сначала зоотехником-селекционером по свиноводству, а затем главным зоотехником колхоза имени Чапаева Мстиславского района, что на Могилевщине. (Кстати, трудился под руководством С.В. Демиденко, который в 90-х стал председателем Мстиславского райисполкома). Ежегодно в Казахстан мы продавали по одной-две сотни телок. И это при том, что хозяйство было не племенным, а товарным. Мы просто не знали, куда девать телок, так как коровы имели в среднем по 8-9 отелов за продуктивную жизнь, а нетелей отбирали самых перспективных с зоотехнической точки зрения. При этом хозяйство было средним по тем временам: имело чуть более 3500 голов крупного рогатого скота, в том числе 905 коров, свиноферму – на 5 тысяч голов, площадь сельхозугодий – менее 4 тысяч га. Падеж КРС был менее 2%, а свиней – менее 5%. В хозяйстве был сепараторный цех. Поэтому на молокозавод поставляли сливки, а обрат использовали в кормлении телят и поросят. За год государству продавали в пересчете на молоко 4 тыс. т, а мяса, с учетом племпродажи, – почти одну тысячу тонн. Колхоз все годы работал с прибылью.
Эту информацию я привел лишь с одной цель: показать, что многое зависит от руководителя и специалистов конкретного хозяйства, а абсолютно все – от непосредственных работников полеводства и животноводства, от механизаторов и операторов по уходу за животными. Никакие укрупнения, никакие акционирования, никакие чиновники, никакие совещания, никакие нормативные документы не заставят граждан стать счастливыми и быть богатыми!
Между тем, опять слышится с высоких трибун: «усилить, укрепить, направить, диктатура технологий будет в форме законодательного акта»… А в народе отзывается: «Вы нас материально усильте и финансово укрепите, а мы еще сами в состоянии направить, куда нужно, и не будем ждать ваших целеуказаний».
Нормативный акт о диктатуре технологий… А как же тезис «АПК – это бизнес»?! Заставить быть богатым на основании законодательного нормативно-правового акта никто на планете еще не смог. Хотя, конечно, наша любимая Беларусь может сделать что-то оригинальное в сельском хозяйстве.
К чему приводит необдуманное нормотворчество? К принятию, скажем, Декретом №№7 и 8! Что в этом примечательного? По одному – главой государства на порядок сокращается количество нормативно-правовых актов, разработанных и принятых за четверть века всевозможными чиновниками-экономистами-юристами, и по которым они отчитались перед Президентом Беларуси. А по второму – узаконена существовавшая практика работы Парка высоких технологий в рамках английского права. При этом узаконить ее попросили не чиновники-экономисты-юристы, а те, кто непосредственно этой деятельностью занимаются, т.е. бизнесмены от IT-сферы.
К слову, из более двух десятков госорганов, которым были направлены законодательные акты для согласования, их поддержало лишь 2! Получается что подавляющее большинство назначенцев-руководителей министерств и ведомств, априори, не только не в состоянии инициировать что-то новое и стоящее, но и способны на корню «зарубить» идею. Как ни парадоксально, исходящую от того, кто их назначил на высокие посты. Да не оскудеет рука дающего?..
Вместо резюме
Чиновники от АПК никогда не были и не будут бизнесменами от сельского хозяйства, т.к. являются госслужащими, отвечающими за государственную политику в агропромышленной сфере.
Что такое белорусский вариант государственно-частного партнерства? Это когда госслужащие становятся бизнесменами и начинают «путать» свой карман с государственным. Или, как сказано в классической кинокомедии, «свою шерсть с государственной». Особенно, если есть возможность, занимая должность в наблюдательном совете какого-либо агропромышленного ООО, строить себе и своим детям дома, квартиры, бани, гаражи. Невзирая на проблемы механизаторов и животноводов этого государственного предприятия.
Сверху видно все. Но проблема в том, что сельское хозяйство – не война или битва, которую можно выиграть или проиграть. Сельское хозяйство – это многотысячелетняя деятельность человека, работающего на земле. Именно работающего, а не получающего указания свыше! Поэтому, читая очередные тезисы с очередного заседания (семинара, совещания и др.), большинство вдумчивых людей вспоминают незабвенные строки Ивана Андреевича Крылова: «На лад их дело не пойдет, и выйдет из него не дело, только мука… А вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь… Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку…».
Валерий СОЛЯНИК, кандидат сельскохозяйственных наук, доцент
Источник иллюстрации: playcast.ru
Крыніца: agrolive.by