С тех пор как Россия незаконно аннексировала Крым в 2014 году, в западных политических кругах было много дискуссий о том, как бороться с тактикой гибридной войны Москвы. Также идут споры и об определении понятия гибридной войны.
Возможно, лучшую дефиницию предлагает новый Европейский центр передового опыта по противодействию гибридным угрозам в Хельсинки: «скоординированные и синхронизированные действия, которые преднамеренно нацелены на системные уязвимости демократических государств и институтов, с помощью широкого спектра средств (политических, экономических, военных, гражданских и информационных)».
Цель, продолжает Центр, заключается в том, чтобы «оказать влияние на различные формы принятия решений на местном (региональном), государственном или институциональном уровне, чтобы поддержать и / или достичь стратегических целей агента, одновременно подрывая и / или нанося ущерб цели».
Недавно я присутствовал на «настольном учении» в Атлантическом совете, которое основывалось на сценарии гибридной войны в Литве: кибератаки, гражданские беспорядки, российские байкерские банды — обычные вещи.
После этого мероприятия один вывод действительно выделялся: гибридная война — это то, что должно быть предотвращено или сдержано. Потому что победа будет стоить дорого. Если существуют социальные, политические и экономические условия для обеспечения эффективности гибридной тактики, вероятно, уже слишком поздно ее останавливать.
Таким образом, гибридные войны нужно выигрывать, прежде чем они начнутся. Для этого странам с русскими меньшинствами (или любой группой меньшинств, которой грозит маргинализация в обществе) в центральной и восточной Европе необходимо создать условия, которые не позволяют России эффективно использовать ее гибридную тактику.
Есть три основных способа сделать это.
Во-первых, установить хорошее управление на местном и национальном уровне. Если люди чувствуют, что ими управляют справедливо и эффективно, они становятся менее восприимчивыми к российским усилиям по дезинформации и пропаганде. Там, где наблюдается повальная коррупция, отсутствие сильного местного самоуправления и отчуждение центрального правительства от законных политических жалоб на местном уровне, имеется почва для вмешательства.
Во-вторых, должна быть экономическая свобода. Люди должны чувствовать, что у них есть экономическая стабильность и что их дети имеют светлое будущее. Проведение политики, которая способствует экономическому процветанию, является важной частью противодействия гибридной тактике. Люди, которые чувствуют, что имеют экономические возможности, менее восприимчивы к российскому вмешательству.
Наконец, между обычным человеком, правоохранительными органами и спецслужбами должна быть связь доверия и уважения. Если люди верят, что их справедливо контролируют, а разведывательные службы не выходят за пределы разумного, общество станет более устойчивым к российской гибридной тактике.
Кроме того, правоохранительные органы часто являются первой линией обороны в гибридном сценарии войны. Эффективная и профессиональная правоохранительная и разведывательная служба может снизить эффективность агентов-провокаторов, действующих от имени Москвы.
Хотя эти три меры легче назвать, чем сделать, если национальные и местные органы власти действительно двигаются в верном направлении, то гибридная агрессия может быть сдержана или, по крайней мере, снизится её эффективность.
Примером страны, которая проделала большую работу по созданию устойчивой к гибридной угрозе системы, является Эстония. Несмотря на то, что русское меньшинство составляет примерно четверть населения, Москва не смогла спровоцировать проблемы с использованием своей гибридной тактики, как ей удалось это сделать в других местах.
Понятно, почему русское население в Эстонии не восприимчиво к «зеленым человечкам» и пропаганде. Опрос показывает, что подавляющее большинство населения страны очень доверяет своим властным институтам.
Например, согласно опросу общественного мнения, проведенному министерством обороны Эстонии в начале этого года, 66 процентов эстонцев доверяют президенту страны и 56 процентам — премьер-министру. Согласно тому же опросу, 87 процентов эстонцев заявили, что доверяют полиции. Возможно, неудивительно, что индекс экономической свободы The Heritage Foundation в 2018 году поставил Эстонию на седьмое место в мире.
Доверие к правительству и полиции в сочетании с экономическими возможностями Эстонии лишают Россию возможности использовать гибридную тактику. Эстония смогла выиграть гибридную войну еще до ее начала.
Сравните сегодняшнюю ситуацию в Эстонии с ситуацией в Украине в 2013 и 2014 годах. Из-за мрачной экономической ситуации и многолетней политической и экономической коррупции в правительстве Россия смогла воспользоваться кризисом в Украине. Как только в Крыму появились «зеленые человечки», было уже слишком поздно.
Не нужно смотреть слишком далеко от дома, чтобы увидеть, как Россия использовала эффективную гибридную тактику. Президентские выборы 2016 года являются отличным примером (в США). Определенные слои американского общества созрели для вмешательства России. Некоторые меньшинства чувствуют жестокое обращение со стороны полиции. Некоторые испытывают огромное недоверие к ФБР из-за ограничения политических свобод.
Насколько такие настроения обоснованы — не имеет значения. А вот такое восприятие реальности имеет значение. Россия может и продолжает этим пользоваться.
В конечном счете, эффективное госуправление, экономическая свобода и надежные правоохранительные органы и службы безопасности являются лучшим выбором, чтобы остановить гибридную войну еще до ее начала.
Пока полисимейкеры должны стремиться к тому, чтобы НАТО обеспечивало надежную традиционную и ядерную защиту членов Альянса, только национальные власти отвечают за создание таких политических и экономических условий, которые могут помешать России эффективно использовать гибридную тактику.
С незначительными сокращениями
Люк Коффи, директор Центра внешней политики Дугласа и Сары Эллисон при The Heritage Foundation
Крыніца: bsblog.info