Белорусские власти увязли в конфликте с передовым миром и прогрессивной частью своего народа, пишет Александр Класковский на naviny.online.
Показательно, послы каких стран вручили верительные грамоты Александру Лукашенко 13 мая. Это Ирак, Никарагуа, Россия, Руанда, Саудовская Аравия и Сьерра-Леоне. То есть в основном государства так называемой дальней дуги плюс главная союзница. С остальным миром напряженка. Впрочем, и с Москвой непросто.
Не было среди участников церемонии во Дворце Независимости послов стран ЕС и США. При том что, например, еще в ноябре прошлого года в Минск прибыл новый посол Франции Николя де Лакост. В декабре он вручил копии верительных грамот министру иностранных дел Беларуси Владимиру Макею, но дальше процесс не пошел.
Также в декабре в качестве американского посла в Беларуси была приведена к присяге Джули Фишер. Однако пока она довольствуется общением со Светланой Тихановской и другими вытесненными за рубеж оппонентами режима.
Дело в том, что европейцы не определились, стоит ли их дипломатам вручать верительные грамоты человеку, которого Брюссель не признал победителем прошлогодних президентских выборов. А госпоже Фишер, как следует из ее заявлений, банально не дают въездную визу.
Таким образом, эта церемония во дворце показывает, что многовекторность белорусской внешней политики скукожилась. Хотя Александр Лукашенко пытался изобразить картину иначе: мол, приезд этих послов в Минск — хорошее подтверждение того, что у Беларуси есть друзья на всех континентах.
Новая конституция: вождь не намерен менять суть системы
Чтобы не выглядеть замшелым автократом-консерватором, Лукашенко попытался козырнуть перед послами подготовкой новой конституции. Он заявил, что белорусы поддержали объявленный процесс конституционной реформы, который, мол, идет открыто, с широким обсуждением.
Однако какова концепция изменений основного закона, до сих пор непонятно. Не прояснила этого для широкой публики и прошедшая в тот же день, 13 мая, встреча Лукашенко с руководителями конституционной комиссии. В отчете о встрече — в основном общие слова.
В частности, сообщается, что Лукашенко поблагодарил граждан, которые активно себя ведут и направляют предложения о возможных изменениях конституции. Но нетрудно понять: будет принято лишь то, что соответствует видению вождя политического режима.
Сам же он открывать карты не спешит. Заявил, что практически не вмешивается в работу конституционной комиссии и активно подключится к обсуждению, когда проект будет готов. Но сложно себе представить, что члены комиссии без ведома вождя рискнут вносить в конституцию некие принципиальные изменения.
По итогам встречи с Лукашенко председатель комиссии и Конституционного суда Петр Миклашевич сообщил журналистам, что обсуждались некоторые аспекты перераспределения властных полномочий между президентом, правительством и парламентом при сохранении президентской формы правления. То есть де-факто Лукашенко все же направляет деятельность комиссии.
При этом ее члены наверняка чутко улавливают главное: вождь не намерен менять суть жесткой авторитарной системы. Отсюда все эти рефрены официальных лиц и провластных комментаторов про необходимость сильной президентской власти. Также официальная пропаганда активно продвигает мысль, что и нынешняя конституция хороша, устраивает-де большинство белорусов. Это подготовка общественного мнения к тому, что перелицовка основного закона может оказаться декоративной.
Тяжко, когда нет механизма передачи власти
Вождь же, возможно, пока так и не определился с новациями. Одним из вариантов страховки на период транзита власти он, вероятно, видит Всебелорусское народное собрание с закрепленными в новом основном законе могучими полномочиями. Вместе с тем появление нашумевшего декрета № 2 показывает, что в будущем особая ставка может быть сделана на Совет безопасности.
Но комментаторы уже разбили в пух и прах эти варианты модификации политической системы. Например, декрет № 2 (положения которого, возможно, найдут отражение в новой конституции), по мнению ряда независимых аналитиков, создает дополнительные риски для самого Лукашенко и государства вообще.
Так что вождь (который наверняка осмысливает и этот резонанс), похоже, еще думает, взвешивает, что менять в конституции и — главное — как обеспечить выживание себе и режиму.
И это тяжелое раздумье, равно как и появление декрета № 2 (идеи некоего форс-мажорного «коллективного президента») под впечатлением истории с «заговором пикейных жилетов» — симптомы того, что почти за 27 лет правления первый президент не создал жизнеспособную, самодостаточную систему государственных институтов, политический класс, нормальный механизм передачи власти.
Получается, что при уходе Лукашенко не обойтись без чрезвычайщины и вообще вся система может посыпаться от одного меткого выстрела снайпера.
С Россией тоже не все гладко
Сегодня режим переживает невиданный кризис легитимности как внутри страны, так и в международном плане. Лукашенко на церемонии вручения верительных грамот заявил, что «даже в таких непростых условиях Беларусь остается приверженной конструктивному взаимодействию на международной арене», но диалог «должен быть уважительным, честным и равноправным».
Однако пока Минск явно осознанно обостряет отношения с Варшавой, атакуя польское меньшинство в Беларуси, устами главы внешнеполитического ведомства ставит условия, на которых готов пустить в страну посла США. Понятно, что для гордых американцев такой тон неприемлем. То есть белорусское руководство на сегодня де-факто зажигает перед Фишер красный свет.
При этом Лукашенко заверил послов, что в отношениях с Россией все окей, «полным ходом идет диалог по углублению нашей интеграции».
На самом деле подписание пакета дорожных карт интеграции снова переносится. Раньше посол Беларуси в России Владимир Семашко говорил об апреле-мае, теперь речь идет об осени.
Похоже, что интеграционный торг в очередной раз буксует. Минск хочет прежде всего заполучить ресурсы подешевле, Москва — опутать союзника институционально.
Вероятно также, что Владимир Путин настаивает на выполнении неких латентных, закулисных договоренностей (в том силе по части транзита власти в Беларуси). Во всяком случае, на такие предположения наводят обозревателей частые телефонные контакты и личные встречи двух вождей без объявления итогов этих переговоров.
Правящая верхушка недооценивает серьезность вызовов
Посол России Евгений Лукьянов 13 мая прокомментировал журналистам переориентацию экспорта белорусских нефтепродуктов на российские морские порты на Балтике, заверив, что «тут не надо искать лишней политики».
Но при этом, судя по всему, не был задан более острый вопрос: почему Россия в мае в 2,2 раза сокращает поставки нефти на белорусские НПЗ, и прежде всего на новополоцкий «Нафтан». Убоялись американских санкций? Но ведь, во-первых, они вступают в действие только с 3 июня, а во-вторых, российским компаниям не привыкать работать под западными санкциями.
Аналитики не исключают, что на самом деле санкции США — это лишь предлог для Москвы, чтобы нажать на Минск исходя из своих интересов.
Если говорить о других важных союзниках Лукашенко, то Китаю, для которого Беларусь — лишь звено пути на рынки Старого Света, надо думать, абсолютно ни к чему конфронтация белорусского режима с Европой. Надежды же Минска на светлые перспективы сотрудничества с Руандой и Сьерра-Леоне — скорее, только дань дежурной риторике в связи с вручением верительных грамот.
Беларуси крайне нужны конструктивные контакты с передовым миром, и прежде всего с Западом. Но режим явно хочет восстановить донельзя испорченные отношения в основном на своих условиях. Однако Евросоюз и США на этот раз, кажется, готовы быть принципиальнее, чем во время прежних кризисов в отношениях.
Точно так же режим хотел бы на своих условиях перевернуть страницу (выражение Лукашенко) в отношениях с обществом: чтобы недовольные смирились и приняли диктат грубой силы.
При этом правящая верхушка явно недооценивает степень падения своего авторитета в обществе, его настроенность на перемены. Прогрессивная часть населения просто ждет своего часа. Система же, выстроенная под интересы одного человека, в некий момент может быстро пойти по швам.