При среднегодовых ценах Brent в 73 доллара за баррель (2017), понижающий коэффициент на Urals (среднегодовой) составлял 7%. То есть российская нефть на международных площадках торговалась, в среднем за 67,8 доллара за баррель.
Цена по которой покупала нефть Беларусь (у России) – 57,3 доллара за баррель.
Разница в цене примерно 10,5 долларов на барреле или 76-77 долларов на тонне. Много? Умножаем на 20 млн тонн и получаем 1,52 миллиарда долларов.
Но есть и другая сторона медали, с которой связана “российская скидка”. Беларусь продала ГТС, но при этом оставили под своим контролем бОльшую часть системы нефтепроводов. И тут получаем интересные данные.
Цена прокачки нефти в том же 2017 году составляла 287 российских рублей или 4,9 доллара за тонну (средний курс 58 рос. рублей) по маршруту Унеча-Адамова Застава.
Цены за транзит по аналогичным (по протяжённости и технических характеристиками) трубопроводам Транснефти (российской) намного больше. Например, маршрут Клин-Уть Луга (на 60 км короче беларуского участка) составляет 673 российских рубля. На участках БТС к портам в страны Балтии цена на аналогичных участках (по протяжённости) составляет от 1700 до 2150 российских рублей. Таким образом перекачка для российского поставщика на аналогичное расстояние стоит от 15 до 36 долларов. Первая цифра – трубопроводы внутри РФ. Вторая – с выходом на территорию других стран.
То есть на перекачке 1 тонны нефти РФ экономит от 10 до 31 доллара США.
Объёмы перекачки – 52,3 миллиона тонн (без учёта подачи на беларуские НПЗ). Таким образом экономия РФ на транзите составила от 523 млн до 1,620 млрд долларов.
А теперь смотрим. Если применяем цены нашего региона, то действительно, российскй URALS обходится Беларуси (при покупке 20 млн тонн) на 1,52 млрд дешевле мировых цен. Но цена прокачки 52 млн тонн российской нефти европейским потребителям через территорию Беларуси позволяет экономить РФ 1,620 млрд долларов. То есть, получается, что Москва должна Минску.
Если же считать внутрироссийские цены, то на прокачке через Беларусь Россия экономит “всего 523 млн долларов”. Но в случае “внутренних цен” возникает вопрос: а почему тогда цены на нефть не “внутренние”?
Последнее и есть предметом спора Минска и Москвы. В Беларуснефти признали, что в ближайшей перспективе страны выходят на мировые цены на нефть. Но следом за этим логичным будет решение повысить до “мировых” цены и на транзит. А в таком случае явным станет формат, при котором Беларусь “спонсирует” Россию.
Россия давно получила контроль над всеми 4,5 тысячами км нефтепровода “Дружба”. Точнее всеми роме одной “занозы” – беларуского участка. И это, кстати, одна из ключевых причин “нефтяных войн”. Русские хотят либо получить контроль над беларуским, либо создать альтернативу (поэтому строят новые проекты). В Беларуси часть, даже управленцев, уже начинает понимать будущую смерть нефтепереработки (в концепции устойчивого развития страны до 2030 нефтепереработка уже не вспоминается в качестве драйверов экономики). Но пока конец эры нефти не пришёл, в Минске хотят получить максимальную прибыль от отрасли.