Избирательная кампания на исходе, расклады уже более или менее понятны, козырей в рукавах все меньше (хотя это не значит, что их нет вовсе). Белорусские избиратели фактически разделились на два лагеря.
На одной стороне те, для кого выборы президента — небольшой праздник c концертами и буфетами, который раз в пять лет организовывают местные и центральные власти; на другой — те, кто власти доверять перестал (не будем сейчас рассуждать, с чем это связано: с естественным стремлением нового молодого поколения к переменам или, например, с наступлением цифровой эры, когда значительная часть жизни многих людей измеряется экранным временем, и это отнюдь не экраны телевизоров; причин может быть много).
В итоге кто-то смело голосует досрочно, чтобы уехать на природу из душного августовского города, а кто-то собирается прийти на участок лишь в воскресенье вечером, чтобы его голос не «украли» из-за опасений в фальсификациях.
«Белорусские идеологи не вняли уроку Дональда Трампа»
Даже на начальной стадии эта избирательная кампания не была похожа на предыдущие. Они, признаемся, не отличались большим разнообразием, проходили почти шаблонно. В роли оппозиции выступала небольшая группа людей — представителей «диванных» партий плюс несколько профессиональных революционеров, пытавшихся организовать протестные акции непосредственно в день голосования. Причем место действия политических баталий обычно ограничивалось центром белорусской столицы.
Сейчас все поменялось. Политический процесс переместился в интернет. Причем в Сеть ушла значительная часть протестного электората, в чем виновата, в том числе и действующая власть, — эту ошибку ей надо честно признать за собой. Это связано с практически полной изоляцией традиционного медийного поля (телевидения, газет, радио) от альтернативных точек зрения. Кстати, эту ошибку еще раз продублировали власти, ограничив места для уличной агитации в населенных пунктах. Ради чего? Ведь понятно, что в век цифровых технологий сами по себе пикеты или концерты — это всего лишь набор визуального и цифрового контента, который при грамотной дистрибуции в социальных сетях приносит баснословные охваты аудитории.
Белорусские идеологи не вняли уроку Дональда Трампа, который тот в свое время преподал чопорным американским СМИ. Вспомните: они тогда просто размазывали «выскочку», рискнувшего бросить вызов в борьбе за власть клану Клинтонов. Трамп как-то пошутил о себе, что он Марк Твен коротких сообщений, намекая, что ему как политику нет равных в твиттере. Очевидно, что в США нелегко противостоять «общественному мнению», монополию на формирование которого долго имели ТВ-каналы, пресса и радио. Но на всякий случай напомним: Дональд Трамп стал президентом, в том числе благодаря грамотному использованию современных каналов коммуникаций, прежде всего социальных сетей.
И что мы видим на наших выборах? Официальный сайт действующего президента Александра Лукашенко имеет стабильную посещаемость (по счетчикам SimilarWeb) — около 200 тыс. в месяц; сайт несостоявшегося кандидата Виктора Бабарико — тоже 200 тыс., но это с нуля, всего за 3 месяца.
Недавнее послание главы государства, в котором он фактически представлял свою предвыборную программу, смотрело в пиковом моменте около 24 тыс. пользователей платформы YouTube. Ролики политического блогера Сергея Тихановского стабильно набирали сотни тысяч просмотров. У его жены Светланы, которая выступает на выборах «техническим» кандидатом, пока не такие впечатляющие результаты, но она уверенно подбирается к этим цифрам.
Telegram — молодой, но ставший для многих в последнее время очень важным канал получения информации: у Бабарико — около 50 тыс. подписчиков, у Лукашенко — примерно 35 тыс.
Далее — платформа «Голос», эдакий альтернативный цифровой «ЦИК», куда граждане могут сообщить о своем выборе. Законом это не запрещено, как не запрещено пользоваться на избирательном участке личными записывающими устройствами (ручкой и блокнотом, портативной печатной машинкой, диктофоном, видеокамерой, смартфоном). Вообще, у нас только судья может попросить во время судебного заседания выключить видеозапись — больше никто и нигде.
Но появление «Голоса» и документирование процесса личного голосования вдруг в определенных кругах вызвали оторопь: как, кто позволил, кто посмел? Ответы на эти вопросы очень просты. «Голос» появился в том числе потому, что уважаемая Лидия Михайловна Ермошина в свое время допустила несколько досадных промахов, а именно:
не инициировала введение прозрачных урн для голосования по всей стране;
не установила электронные приборы учета на входе в кабины для голосования;
не оборудовала участки камерами видеонаблюдения с непрерывной трансляцией;
не организовала стримы на время подсчета подписных листов.
Сразу предвижу упреки в том, что это было бы слишком дорого, но раскол общества на тех, кто верит или не верит в честность выборов, обойдется Беларуси гораздо дороже. И при этом необязательно было делать все это сразу на всех участках — можно было запустить «пилот» сначала на репрезентативной выборке по стране, и этого было бы достаточно, чтобы однозначно лишить аргументов всех сомневающихся в том, что где-то как-то не так считают. И к тому же мы (госбюджет) изрядно сэкономили в последние 20 лет на выборах, не проводя их вторые туры — те деньги можно было пустить на технику.
Бизнес замер в неопределенности
Еще одна особенность этой электоральной кампании — это неоднозначное отношение к ней бизнеса. Интересуюсь у знакомой рекламистки: «Что с прокатом рекламных роликов, почему нет показов?» Отвечает: «Прости, но все флайты (этапы долгосрочных рекламных кампаний. — Прим. ред.) расписаны только до 8 августа. Дальше, понимаешь, не от нас все зависит». Это говорит о том, что страна вкатывается в полосу неопределенности, причем эта неопределенность в корне отличается от той, в которой экономика оказалась при наступлении пандемии COVID-19. Здесь все сложнее, потому что в период политических обострений резко сокращается возможность грамотного экономического планирования. При этом политика перестает быть естественным продолжением экономики, все переворачивается с ног на голову, хвост начинает вилять собакой. Возможно, кому-то и комфортно действовать в такой мутной среде, но уж точно не честному, ответственному бизнесу, который настроен работать долго и продуктивно, который уже прочно связал свою судьбу с судьбой этой страны.
Как заявить об этом бизнесу, чтобы его услышали все участники политического процесса? И чтобы это потом не аукнулось всяческими мониторингами, проверками, непонятными результатами тендеров?.. Это тоже один из пунктов будущей работы над ошибками власти, в частности, и общества в целом, которые должны выйти на новый уровень коммуникаций, чтобы слышать друг друга. Другой альтернативы у всех нас (и у вас лично — читающих эти строки, скорее всего, с экрана своего смартфона) точно нет.
Виталий Чуясов, Office life