Декрет № 2 — это косвенное признание того, что нынешняя власть крайне непопулярна, пишет Александр Класковский на naviny.online.
Свой декрет, который был разрекламирован как эпохальный, Александр Лукашенко приурочил ко Дню Победы. Видимо, желая вложить подтекст типа: моя система тоже окажется непобедимой, враги о нее сломают зубы. «Запомните: пока наше поколение живо, Беларусь всегда будет стоять намертво!» — заявил Лукашенко 9 мая на церемонии возложения венков к монументу Победы в столице. Но символика декрета получилась мрачной и двусмысленной.
«Это будет одно из принципиальных моих решений за четверть века президентства», — так вождь политического режима заинтриговал публику 17 апреля, не раскрывая сути готовившегося документа.
И что же на выходе? Декрет № 2 «О защите суверенитета и конституционного строя» предусматривает, что в случае гибели Лукашенко власть переходит к Совету безопасности (что, по мнению многих комментаторов, противоречит конституции). При этом сразу вводится чрезвычайное или военное положение.
Подготовка к чрезвычайке, делегирование полномочий не избираемой народом структуре — это и есть венец правления первого президента? Это всё, что он готов оставить в качестве политического завещания?
Все равно получается автомат Калашникова
Комментируя декрет, депутат Палаты представителей и председатель провластного общественного объединения «Белая Русь» Геннадий Давыдько предупредил политических врагов: «Вы будете иметь дело с коллективным Лукашенко, подумайте об этом».
Тут сразу вспоминается советский анекдот: «Сколько детскую коляску ни собираю, все равно получается автомат Калашникова». Даже в случае гибели Лукашенко у его окружения все равно на уме как образец Лукашенко, при котором страна вползла в застой, прозябание, а не, например, поднявший Германию Конрад Аденауэр или обеспечивший рывок Сингапуру Ли Куан Ю.
Иными словами, в голове у нынешней властной верхушки не парадигма развития, а парадигма консервации режима любыми способами, любой ценой.
Вообще комментарии официальных лиц по поводу принятия декрета выглядят на редкость сумбурными и малоубедительными. Например, председатель Совета Республики Наталья Кочанова заявила, что «наверное, это надо было принимать для того, чтобы показать, что никто здесь сегодня, как президент говорит, не держится дрожащими руками за власть».
Не правда ли, странная трактовка документа, предусматривающего чрезвычайное или военное положение именно для сохранения статус-кво? Лучшим же способом показать, что никто не цепляется за власть, было бы решение организовать честные, поистине конкурентные досрочные выборы.
На этом, собственно, и настаивают оппоненты режима, для демонизации которых его верхушка на всю катушку использовала святую дату 9 Мая (по нехитрой формуле: кто против «батьки» — недобитые фашики).
Вообще все эти спекуляции на трагедии и подвиге предков, к которому нынешняя номенклатура не имеет никакого отношения, равно как и обсасывание темы заговора против вождя, в числе прочего преследуют цель подменить повестку дня, сместить фокус с действительно насущных вопросов демократизации страны и экономических реформ на искусственные страсти-мордасти.
Правящая верхушка боится нового пробуждения народа
О чем на самом деле говорит принятие декрета № 2?
Во-первых, о том, что почти за 27 лет правления первого президента в Беларуси не выстроена нормальная, самодостаточная система государственных институтов. Этим декретом вождь де-факто подтверждает, что сконструировал персоналистский режим, подогнанный под одного человека. Достаточно выстрелить точно снайперу — и вся система под ударом, без чрезвычайки никак.
Во-вторых, большое начальство невольно показывает, что, вопреки заверениям о полном контроле над ситуацией, нервничает, зациклено на видениях страшной расправы над собой. Лукашенко рефреном вспоминает о судьбах Милошевича, Хусейна, Каддафи.
Необходимость форс-мажорного декрета вождь и его окружение мотивируют прежде всего внешней угрозой, но на самом деле, надо полагать, у них перед глазами август 2020-го. Правящая верхушка боится нового пробуждения народа. Наверху очевидно понимают, что репрессии не добавили властям народной любви, что протестная часть общества только закусила губу и ожидает окна возможностей.
Иными словами, этот декрет означает косвенное признание того, что режим непопулярен и держится на дубинках да штыках.
Декрет как палка о двух концах
Лукашенко всегда пытался остановить время, законсервировать ситуацию в стране. Теперь он пытается экстраполировать эту стратегию и на время после себя.
Это неблагодарная задача, инструментарий ограничен. Любой вариант модификации персоналистского режима несет дополнительные риски для Лукашенко и всей его системы. Это касается и планов превратить в орган с особыми полномочиями Всебелорусское народное собрание, это же касается и декрета № 2.
Если говорить о декрете, то, во-первых, возникает опасность заговора силовиков, у которых появился соблазн заполучить полную власть над страной.
Как отмечает аналитик Игорь Ильяш, «парадокс ситуации заключается в том, что декрет предусматривает передачу неограниченной власти людям, от действий которых, собственно, и зависит, вступит декрет в силу или нет. Если у кого из силовиков вдруг проснутся политические амбиции, то такой документ станет для них чудовищным соблазном — теперь можно будет в одно мгновение сорвать джекпот».
Во-вторых, на этой почве может возникнуть тайная смычка верхушки белорусской номенклатуры с Москвой, у которой есть свои виды на транзит власти в соседней стране.
В-третьих, даже если эти опасности не реализуются, то большой вопрос, насколько дееспособным окажется «коллективный Лукашенко».
Ведь первый президент сделал максимум, чтобы в стране не сформировался полноценный политический класс. Внутри же закрытой структуры с преобладанием силовиков (за каждым из которых — люди с оружием) после часа «Ч» может начаться такая борьба за доминирование, что государство действительно пойдет вразнос (против чего по замыслу и направлен декрет). И это не единственный плачевный сценарий.
А если без снайпера или чая с полонием?
Но самое главное — при всей этой суете вокруг чрезвычайного декрета, новой конституции общество так и не получает ответа на вопрос о естественной — без снайпера или чая с полонием — смене власти. Хотя по логике вещей, запуск нормального механизма ротации властных элит на корню подрубает потребность плести заговоры, готовить свержение главы государства.
Вообще большое начальство по уши погрязло в риторике о врагах, заговорах, переворотах, необходимости дать отпор. Если все это отбросить — окажется, что король и его свита голые. Нет элементарной позитивной программы, нет никакой стратегии развития. А значит, вызовы времени, которое хоть тресни не остановишь, будут все сильнее испытывать систему Лукашенко на разрыв.