Алесь Грудина

Днепр – это великая река не только по гидрологическим параметрам. С данной рекой связаны историческое прошлое, эколого-экономическое настоящее и будущее Беларуси, Украины и Смоленской области России.

Десятилетия чрезмерной антропогенной нагрузки, усиленные последствиями Чернобыльской катастрофы, нарушили природное равновесие и повлекли за собой кризисное состояние многих территорий в бассейне Днепра. Живительная сила Днепра – способность к самоочищению – постепенно слабела, сокращалось биоразнообразие, снижалась производительность рыбного хозяйства. Став универсальным растворителем промышленных и бытовых стоков, вода потеряла способность к самоочищению.

Днепр, претерпевший значительные изменения вследствие строительства серии водохранилищ, более не является саморегулирующейся речной экосистемой. Возведенные на Днепре гидроэлектростанции, расположенные в бассейне атомные электростанции и предприятия индустрии нанесли бассейну экологический и социально-экономический ущерб регионального масштаба. Но главное, изменилось и само отношение человека к природе. Это наглядно можно увидеть, пройдясь вдоль береговой линии реки, особенно там, где река граничит с населённым пунктом.

Шклов третий белорусский город, после Дубровно и Орши по течению реки Днепр. Здесь река протекает вдоль всего города с Севера на Юг. Пройдя по правобережью в пределах водоохраной зоны можно увидеть многочисленные следы «человеческой» деятельности: мусор, выгоревшие на берегу пятна от костров и просто мусорные свалки промышленных и бытовых отходов. Особенно неприглядный вид прибрежные зоны выглядели вблизи  улиц Искра и Замковая. На улице Замковой это место у местных жителей имеет неофициальное название «Коровский пляж». Рядом с территорией ОАО «Шкловский льнозавод» в день посещения горели промышленно-бытовые отходы.

А ведь ранее, ещё на моей памяти, жители Шклова крайне бережно относились к Днепру. Не побоюсь этого слова – отношения были почти СВЯТЫЯ. Ведь река была кормилицей местных жителей. Как правило, у каждого хозяина в обязательном порядке в погребе хранилась  одна, а то и две бочки засоленной рыбы. Заливные луга обеспечивали сенокосами и пастбищами домашний скот. Река выполняла транспортные сообщения, была местом для проведения праздников (Купалле) и даже любовных свиданий. О том, что бы оставить на берегу мусор, не могло быть и речи. Существовавшая в довоенный период в пригородной деревне Даньковичи рыболовецкая артель не только занималась ловлей рыбы, но и следила за состоянием самой реки. Работники артели оборудовали по необходимости на реке плетни (специальные земляные сооружения ограниченные плетёными прутьями для изменения речного течения и поддержания нужной глубины фарватера). Остатки плетней ещё кое-где можно встретить. «Святое» отношение к реке мне пришлось испытать и в личной жизни. Будучи ещё дошкольником, я получил от своего отца хорошую «затрещину» за попытку помочится в реку.

Сегодня, что бы спасти Днепр, надеяться только на административные органы крайне недостаточно. Очень хочется верить, что отношение к водному богатству и в целом к природе  у людей изменится с пониманием.  А наши потомки будут испытывать гордость за уникальный водный памятник природы, а не скорбь о существовавшей когда-то реке.

Алесь Грудина