Галоўная » Владислав Иноземцев: Ставка Кремля на Лукашенко выглядит окончательной

Владислав Иноземцев: Ставка Кремля на Лукашенко выглядит окончательной

Почему Россия поддерживает Беларусь и будет и дальше поддерживать? Чем это обусловлено?

Своим мнением по этому поводу с газетой «Белорусы и рынок» поделился директор Центра исследований постиндустриального общества (Москва) доктор экономических наук Владислав Иноземцев.

— Всего пару месяцев назад в Кремле казалось, что нестабильность в Беларуси и вокруг нее осталась в прошлом: Александр Лукашенко восстановил контроль над ситуацией, его финансовые аппетиты были довольно скромны — и Москва спокойно могла ждать дальнейшего развития событий. Однако бессмысленный захват пассажирского самолета компании Ryanair, совершенный в самый неподходящий момент, накануне саммита ЕС, запустил череду санкций, которые могут оказаться болезненными не только для Беларуси, но и для России. Определить основную траекторию развития отношений между нашими странами в новых условиях довольно сложно.

 

Пролонгация российской поддержки

В целом Россия поддерживала и будет поддерживать Беларусь. Хотя Владимир Путин часто бывает раздражен действиями Александра Лукашенко, он понимает сходство внутренних логик действий Минска и Москвы: во многом путинский режим является учеником лукашенковского. Хотя пик «капитализации» Беларуси в глазах Кремля прошел в конце 2019 года, когда Владимир Путин хотел объявить о создании единого государства и таким образом легитимизировать свою власть на период после 2024 года, Россия не готова бросить Беларусь, так как переход ее в западный лагерь будет не только геополитическим поражением Москвы, но и, что еще важнее, свидетельством банкротства авторитарной системы власти в постсоветской европейской стране. Кроме того, Москва не понимает, как она сможет выстраивать отношения с составной частью Союзного государства и членом Евразийского союза, если Беларусь направится в Европу. Полагаю, что в такой ситуации для России открылись бы уникальные возможности, а Беларусь стала бы идеальным «мостом» между ЕС и ЕАЭС, но в Кремле не привыкли рисковать, и поэтому ставка на Александра Лукашенко выглядит окончательной.

Что касается помощи России белорусскому режиму, то она будет дозированной и будет оказываться только в том случае, если Минск будет приперт к стенке западными санкциями. Прежде всего помощь сведется к кредитам (в какой-то момент они могут быть обменены на белорусские активы, но до поры до времени останутся именно кредитами), некоторому расширению закупок белорусских товаров и обеспечению транзита их на мировые рынки. Вероятно, Россия может попытаться экспортировать их как свои собственные или производить товарные зачеты, например нефтепродуктами: Москва может закупать белорусские бензин и мазут для внутреннего рынка, поставлять собственные продукты за рубеж и обеспечивать работу клиринговых механизмов. Однако осуществление подобной помощи затруднится тем, что в России доминируют частные компании, и тот же «Уралкалий» вполне может попытаться занять место «Беларуськалия» на внешних рынках, а «Аэрофлот»  — вернуть под контроль некоторые выгодные маршруты, на которых долгое время активно работала «Бел­авиа». Кроме того, мне кажется, что Москва станет препятствовать некоторым шагам белорусских властей, например ограничению сухопутного транзита из ЕС, о котором говорил Лукашенко: данный коридор исключительно важен для России.

 

Возможность конфронтации

Естественно, встает вопрос, готова ли Россия к конфронтации с западными странами по поводу Беларуси? Не думаю, что такая конфронтация в целом стоит на повестке дня. ЕС не может запретить России торговать с Беларусью или выдавать ей кредиты. Насколько западные державы рискнут ввести вторичные санкции против российских компаний, ведущих дела в Беларуси, мне трудно судить. Ситуация может измениться, если в Минске начнется очередной раунд гражданского противостояния и Россия вмешается военным образом, но я и в прошлом году исключал такой вариант, а сейчас он кажется еще менее вероятным. При этом торговаться с Западом относительно перспектив Беларуси Владимир Путин точно не собирается, в частности и потому, что Европе и США реально нечего предложить России, так как ситуацию в Беларуси эти страны не контролируют, а сделки с Москвой не будут поддержаны в ЕС (можно вспомнить реакцию на предложенную недавно идею проведения нового саммита «Россия — ЕС»).

 

Интеграционное будущее

Самым важным вопросом на сегодняшний день остается перспектива интеграции между Россией и Беларусью. На мой взгляд, никакой спешки в этом вопросе со стороны Москвы не просматривается. Путин легитимизировал свою власть; экономическая ситуация в России стабильна; протесты подавлены; режиму ничего не угрожает. Лукашенко также не собирается «сдавать» Беларусь Кремлю, считая страну своей собственностью. Проблема, как я ее вижу, состоит в том, что Лукашенко, в отличие от российских лидеров, более всего озабочен властью, а не деньгами. Он скорее погибнет в президентском дворце, как Сальвадор Альенде, чем сбежит со своими миллиардами в какую-нибудь лояльную ему страну. И именно это делает его недоговороспособным, как убедились в Москве в 2019 году. Поэтому переговоры о «продолжении интеграции» будут идти и дальше, но результата от них я бы не ждал. Несколько миллиардов долларов — для Кремля не те деньги, экономия которых может компенсировать дестабилизацию в Беларуси.

Кроме того, нужно иметь в виду еще одно обстоятельство, обычно остающееся в тени. Интеграция России и Беларуси может быть проблемной и для России, и для Беларуси. Одно дело — ударить по рукам, другое — оформить новую реальность. В случае создания нового государства (а присоединение Беларуси по сценарию Крыма ничего России не даст) нужны референдумы и в Беларуси, и в России, а их результаты предсказать трудно. Кроме того, если в России добавятся почти 10 млн новых граждан, гораздо более проевропейских и протестно настроенных, чем россияне, это скорее станет для Путина проблемой, чем достижением. Сейчас Кремль озабочен подавлением внутренних протестов, так что добавить к нему протест, который пока является проблемой соседнего дружественного диктатора, было бы бессмысленно. В целом я скептически отношусь к возможности объединения государств и полагаю, что белорусскому суверенитету, в отличие от свобод и прав белорусских граждан или успешности белорусских компаний, сейчас мало что угрожает.

Слабое притяжение белорусских активов

Что касается интереса россиян в приобретении белорусских активов, то он несколько преувеличен. Мы прекрасно понимаем, что любая собственность в Беларуси весьма условна. Совсем недавно Россия убедилась в этом на примере потерянного «Газпромом» Белгазпромбанка. Интерес к «Беларуськалию» и нефтеперерабатывающим заводам определяется прежде всего тем, что дешевая покупка их структурами Дмитрия Мазепина или Михаила Гуцериева могла бы позволить последним рассчитаться с гигантскими долгами российским госбанкам. Сами же по себе в нынешней ситуации белорусские активы не очень интересны, покупать их имело бы смысл только в расчете на смену власти и бурное экономическое развитие новой Беларуси, но Кремль вряд ли мечтает сейчас о подобной перспективе.

Поэтому ничего судьбоносного на очередной встрече Владимира Путина и Александра Лукашенко не произошло. Москва сейчас занята своими проблемами: в ближайшей перспективе выборы в Государственную думу, запуск «Северного потока — 2», реализация хотя бы некоторых пунктов женевских договоренностей в США, преодоление третьей волны ковида, обеспечение минимального экономического роста. Сегодня присоединение Беларуси не может иметь того эффекта, который имело присоединение Крыма в 2014 году, поэтому Путин будет наблюдать, как ухудшается политическое и экономическое положение Лукашенко (а последнее сейчас особенно неустойчиво) и по-прежнему идти на небольшие уступки Минску, не способные кардинальным образом изменить ситуацию. Мы с вами — и россияне, и белорусы — сегодня живем не в эпоху перемен, а в период безвременья, и, боюсь, период этот закончится не скоро…