Политический кризис, набравший обороты в августе этого года, раскручивается. В Беларуси разворачивается масштабное противостояние, которое вынуждает нас отказываться от привычных номинаций в области, связанной с государством (мы не можем больше называть режим «властью», поскольку имеем ситуацию двоевластия; мы не можем больше называть «правоохранительными» некоторые гос. органы, мы вообще не можем больше пользоваться обобщенных термином «государство» по отношению к все еще действующим институтам управления), и от привычных представлений о беларуском обществе.
Политическая мобилизация лета-осени 2020 года связана в том числе с магическим переходом маркера «большинства». Многие годы до этого сторонники установившегося режима осознавали себя большинством (и, положа руку на сердце, все разумные его противники с этим не особо спорили), но теперь все изменилось. Сначала те, кто пошел за альтернативными кандидатами, а потом те, кто вышел на улицы после цинично накрученных «официальных результатов» выборов, первой волны протестов и их жестокого подавления, вдруг ощутили, что большинство – это они. Что сыграло в этом решающую роль – мем «Саша 3%», несколько сотен тысяч людей на улицах 16 августа, или просто накопившееся ощущение, что мало кто в этой стране рад этой власти – вряд ли когда-нибудь будет объективно установлено. Но факт остается фактом – к осени 2020 года представления о том, кто в большинстве, а кто в меньшинстве в этой стране, перевернулись.
Это не о процентном распределении и реальном большинстве-меньшинстве, считая по головам. Это о коллективных представлениях. Мы остро почувствовали это, проводя опросы на улицах в августе-сентябре. И не только по тому, что говорили нам участники воскресных маршей, протестующие против фальсификации выборов и существующего режима, но и по тому, как испуганно или агрессивно уходили от разговоров участники акций прорежимных.
Однако ощущения, мем про 3%, так же как и титул «президент ОМОНа», появившийся после известных событий, могут вдохновлять, но вряд ли разумно не признавать, что беларусы, желающие сохранения режима, существуют, и это не только представители верхних этажей управленческой вертикали, силовых структур и прочие прямые бенефициары, которые со сменой существующего порядка теряют если не все, то почти все.
Оценить количество жителей страны, которые искренне, по убеждениям, не хотят смены существующего режима, сложно, поскольку даже обычные способы такой оценки сегодня недоступны. Много копий сломано по поводу того, сколько же людей проголосовали «за» и «против» на выборах, однако для оценки актуальной ситуации это уже почти не имеет значения, слишком много произошло «после». Разные источники позволяют предполагать, что поддержку существующего режима сегодня очень грубо можно оценить в коридоре 15-30%. Так, по результатам онлайн-опроса Chatham House, группа, названная исследователями «оплот Лукашенко», составляет 23,1% от выборки. Как и во всех интернет-опросах такого типа, мы не можем быть уверены в его репрезентативности, поскольку невозможно обеспечить случайность выборки. Однако более надежных открытых источников на сегодня у нас нет.
Не так просто понять, и кто эти люди, это «новое меньшинство», и не в смысле социально-демографического портрета («сравнительно больше пенсионеров и людей со средним образованием», по данным того же Chatham House), а в смысле установок и мировоззрения. В отсутствие исследовательских данных, попробуем поразмышлять об этом.
Очевидно, наиболее устойчивая опора режима, это люди, чьи этические (и эстетические) нормы совпадают с нормами режима. Это когда «бьет – значит любит», «рука руку моет», «закон, что дышло», «кто сильнее, тот и прав», а правда – «это то, что сегодня считается правдой». Это люди, для которых грубость и хамство ассоциируются с силой (а сила с правдой), работает принцип «ты начальник, я дурак, и наоборот», и которые абсолютно комфортно чувствуют себя именно в мире, устроенном по таким правилам. Хочется верить, что таких людей в Беларуси не так много, хотя, безусловно, они существуют.
Однако есть и другая часть людей, которые сегодня активно или пассивно поддерживает режим и выступают за его сохранение, хотя имеют иные этические и мировоззренческие установки, в большей или меньшей степени не совпадающие с этосом действующего режима. Можно выделить несколько установок разного порядка, которые заставляют таких людей продолжать поддерживать сегодняшний режим.
Прошлое на месте будущего или «назад в СССР»
«Советского» в Беларуси и на сегодняшний день довольно много на разных уровнях, в том числе и в смысле самоидентификации и ценностей. В одном из недавних исследований выяснилось, что треть беларуских горожан испытывает ностальгию по временам СССР и бережно относится к советскому наследию. Но мы будем здесь говорить не о старшем поколении, испытывающем вполне естественную ностальгию по временам своей молодости, и даже не о тех, для кого история Беларуси исчерпывается советским периодом, поскольку такие взгляды и установки не лишают людей критичности мышления. Мы будем говорить о людях, которые ориентированы даже не на идеологию, а на стандарты и представления советских времен, в которых занятость должна быть гарантированной, развитие промышленным, а воспитание патриотическим. Крушение СССР для них до сих пор остается великой исторической (и личной) трагедией, 90-е гг. – самым страшным временем в истории страны и инстанцией для сравнения, а нынешний режим – спасителем, который вернул счастливое прошлое, ну, или хотя бы очень стремится к этому. Для них режим – последний оплот, поскольку они ясно понимают, что любой новый порядок будет построен на других основаниях, на других представлениях о развитии.
Патологическая боязнь изменений
На самом деле, стремление к устойчивости – нормальная характеристика любой системы, общественной в том числе. Большинство людей вовсе не стремятся к переменам самим по себе, и даже опасаются их. Доля тех, кто по натуре устремлен к изменениям, любит их и чувствует себя комфортно в постоянно изменяющихся условиях (сегодня мы называем их «инноваторами») невысока в любом обществе, любой культуре, любой цивилизации. Развитие невозможно без них, однако устойчивость и сохранение человеческого общежития была бы невозможна без тех, кто не спешит меняться и любит сложившийся уклад жизни, хранит верность усвоенным ценностям, традициям, воспроизводит устоявшиеся социальные практики. Однако в некоторых случаях здоровый «консерватизм» трансформируется в патологический страх того, что любые изменения приведут только к худшему. Никакие рациональные доводы не могут победить этого страха – страха потерять свой, возможно, не очень благополучный и счастливый, но привычный мир.
Гражданский инфантилизм
Хоть мы все имеем беларуское гражданство, Беларусь на самом деле сегодня состоит из людей в разных «агрегатных состояниях»: из «граждан» и из «подданных». Людям, живущим в состоянии подданных, очень трудно понять людей, действующих как граждане. Невозможно поверить в то, что кто-то самостоятельно может ставить цели – не в пространстве своей приватной жизни, а в пространстве жизни общественной – и без внешнего руководства двигаться к ним. Именно это «невозможно представить» приводит к тому, что все, кто выступает против сложившегося порядка, воспринимаются либо как «наемники», либо как жертвы обмана, то есть люди не взрослые и не самостоятельные. С точки зрения «подданных» иметь и реализовывать представления об общем благе могут только люди, облеченные властью, но никак не они сами и такие же как они – соседи, коллеги по работе, друзья детства.
Бытовой этатизм
Абсолютизация роли государства (для последней четверти века нашей жизни очень характерная) приводит к тому, что люди начинают относиться к нему не как к социальному образованию, а как к чему-то потустороннему, не подлежащему влиянию и изменению со стороны простых людей, живущему по своим законам. Чаще такое случается с людьми, которые либо никогда не задумывались, либо не в состоянии задуматься о том, как, собственно, функционирует государство, и «откуда оно берется». Почему это приводит к поддержке действующего режима? Потому что борьба со сложившимся порядком для таких людей есть либо зло, либо глупость.
Еще хуже, когда бытовой этатизм осложняется гипертрофированным геополитизмом, то есть когда кроме собственного Левиафана главной реальность становится мир как шахматная доска, на которой неведомые силы играют уже не людьми, а государствами. И уже не важно, какой именно мировой заговор стоит за этим всем, сионисты, янки или восточные братья.
Наверное, этот ряд можно было бы продолжить. Все эти особенности взглядов, установок, мировоззрений, существовали раньше, и будут существовать потом, в новой Беларуси. Но сегодня к разнице наших политических, идеологических, эстетических представлений, а также стереотипов и заблуждений, добавляется еще один, очень важный план, который сильно меняет акценты.
Беларуский философ, методолог Владимир Мацкевич возводит различия между людьми, которые сегодня оказались по разные стороны баррикады, к двум этическим системам (по Владимиру Лефевру). Одним из базовых принципов, разделяющих эти системы, является разделение принципа «цель оправдывает средства». Действительно, в сегодняшней Беларуси это вопрос можно сделать, пожалуй, «проверочным» (примерно таким же, каким когда-то был вопрос «Чей Крым?», но гораздо более принципиальным). Можешь ли ты оправдать насилие и беззаконие благими целями, стремлением к стабильности, американской угрозой? Или, даже не разделяя устремлений тех, кто сегодня выступает за перемены, не готов жить в стране, где за высказывание своей точки зрения человека можно лишить всех прав и даже безнаказанно убить? Разворачивающийся кризис давно вышел за рамки политического или идеологического и упирается в базовые этические нормы. И чем дальше, тем меньше шансов остаться в стороне. Каждому приходится занимать сторону. Ту или другую.
Оксана Шелест, специально для Belarus Security Blog